В многовековой истории церкви Маркион известен как один из самых незаурядных ее врагов. Именно влиятельный противник этой религии сделал христианский канон таким, каким он предстал миру.
Второй век нашей эры — одна из самых насыщенных культурных эпох Римской империи. Выход на историческую арену христианства и вовлечение в общественную полемику его многочисленных оппонентов разрушили привычное соотношение между множеством философских, религиозных, мистических течений. Первые попытки систематизации христианства, сопутствующие внутренние и внешние дискуссии превратили культурную жизнь империи в острую борьбу за духовную гегемонию.
К этому периоду принадлежит расцвет гностицизма (производное от греческого “знание”) — совокупности эзотерических сект, объединенных идеей отречения от порочного, согласно их теории, мира. Деление Абсолюта — первичной субстанции — произвело сознательные духовные частицы добра и зла. Физический мир — продукт отрицательных сил, его изначально порочная сущность неисправима и ведет космос к неминуемой гибели. Гностицизм отличает не только своеобразная мифология и сложные символические системы, но и склонность к усложнению модели мироустройства, где человек — заложник демонических сил, а исторический процесс — преследование изначальным злом добра. Спасение доступно для ограниченного количества избранных — носителей “знания” — через соединение духа умершего с первоначальным Абсолютом.
Особенности мировоззрения, множественные сходства с эллинистическими и христианскими источниками до сих пор не позволяют окончательно определить место гностицизма в многообразии римской культуры ІІ века. Но среди прочих, гностицизм создал учение, необычное даже по его меркам.
“Самый христианский гностик” Маркион — синопский епископ и покровитель христианства — прибыл в Рим около 140 г. Через 4 года местная церковная община предала инакомыслящего мецената анафеме. Непосредственная близость к среде сложения новозаветного канона предрешила интерес опального епископа к христианским источникам. Его концепция восходит к противоречиям посланий апостола Павла — самого авторитетного представителя Нового завета в глазах эксцентричного последователя. Под сильным влиянием паулинизма и евангелия от Луки он создал лаконичное “Евангелие Господне”, содержащее приписываемые Павлу изречения.
Главный источник маркионизма — “Антитезисы” — создан позже и в более радикальном ключе. Восстановление трактата возможно благодаря пристрастному обличению Тертуллианом “зверя, более приемлемого для философов, чем для христиан” (“Против Маркиона”, І) около 207 года . Рассуждения гностика действительно по-античному прямолинейны: как совершенный Бог может быть источником зла? Почему Его власть истязает нарушителей Закона вместо предотвращения преступления? Если Бог не подвержен изменениям в силу совершенности, Он — изначально порочен. Маркион не исключал из божественного творения дьявола, следовательно — видел исток греховности мира только в природе Творца.
Поворотный момент истории — появление Иисуса, посредника другого, некосмического Бога, равного ветхозаветного Демиургу по власти, но превосходящего в этическом смысле. Другой Абсолют непознаваем в силу непричастности к созданию этого мира: земная действительность не содержит Его следов, поэтому человеческий разум оставался в неведении до смерти Христа. Последний приносит себя в жертву ветхозаветному Богу-Творцу в качестве выкупа за право перехода угнетенных людей под опеку его внеземного Отца, предоставляющего убежище под влиянием собственного человеколюбия и благости; иная мотивация невозможна в силу его чуждости.
Следует заметить, что церкви маркионитов принадлежит древнейшая христианская надпись, датированная 1 октября 318 года. Отдельные гностические секты, в том числе учение Маркиона, настаивали на закреплении за Иисусом титула Хрестос — “совершенный в добродетели” вместо Христос — греческого аналога иудейского титула “Машиах” (“помазанник Божий”); причины выбора указаны выше. Противодействие ортодоксальных христиан ересиархам способствовало окончательному утверждению последнего варианта.
Влияние Маркиона не ограничилось вышеуказанным моментом. Неприемлемость иудаистической традиции толкала его к созданию собственного канона Божественного Писания. Эта редакция содержала десять Посланий Павла, составляющих Апостол и сокращенное евангелие от Луки, очищенное от влияния Ветхого Завета. Предложенное им выделение Апостола впоследствии вошло в христианский канон. Создание классического канона Нового Завета и включение в Библию Ветхого Завета также ускорилось в ответ на усиление церкви маркионитов на территории Италии, Малой Азии, Палестины, Сирии, Египта, Персии и Аравии.
Двоебожие маркионизма способствовало крайнему аскетизму этого. Земная жизнь предстала как временное испытание чувственными соблазнами коварного Бога-тирана. Неприятие жизни в себе проявлялось через скудное питание, отказ от необходимых удобств. Неприятие жизни как таковой — через мощное мученическое движение, запрет на супружество и продолжение рода. Согласно Г. Йонасу, этика Маркиона «не предполагала дальнейшего освящения человеческого существования, но была в сущности отрицательной с точки зрения гностического мятежа против космоса».
Маркионизм превзошел множество временных противников зарождающейся христианской догмы. Под видом классического гностицизма скрывается теория, основанная на фундаментальных проблемах и упущениях отцов церкви. Идея сосуществования равносильных Богов — результат буквального прочтения посланий Павла. Попытка апостола соединить образ ветхозаветного карающего Бога-Творца и гуманистический посыл евангелической традиции всегда была уязвимым местом христианского учения. Маркион указал на главные противоречия, сформировав направление будущих поисков христианских апологетов.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.